М. С. Шагинян

Наконец-то получил от Вас письмо, милая Re, и узнал, где Вы. Если бы это письмо не пришло, решил Вам всё равно писать сегодня и адресовать по адресу «того», с кем Вы желали бы меня видеть в дружбе и согласии. Этот самый «тот» или «оно», наверно, осведомлено о Вас. Удивительное дело! Вас я люблю и желаю Вас видеть, слышать и читать. «Того» сторонюсь с робостью. Как бы в ответ на это в Вашем письме читаю: «свою миссию (какую миссию?) считаю оконченной (когда началась и почему окончилась?) и собираю свой багаж (очень жалко!); а вот „оно“ — это для Вас. Дружитесь!» Покорнейше Вас благодарю! Вот уж именно «на живого человека не угодишь»! В ответ на всё это принимаю, с сожалением и недоумением, к сведению первое и отбрыкиваюсь от второго.

Перехожу к вопросам. Их всего два, что, впрочем, понятно, если принять во внимание, что багаж уже собран.

Мои дети сейчас, слава богу, здоровы. Я же вот уже два месяца целыми днями работаю. Когда работа делается совсем не по силам, сажусь в автомобиль и лечу вёрст за пятьдесят отсюда, на простор, на большую дорогу.

Вдыхаю в себя воздух и благословляю свободу и голубые небеса.

После такой воздушной ванны чувствую себя опять бодрее и крепче.

Недавно окончил одну работу. Это поэма для оркестра, хора и голосов соло. Текст Эдгара По «Колокола». Перевод Бальмонта. До отъезда отсюда надо успеть окончить ещё одну работу. А с октября концерты и разъезды, разъезды и концерты. Вот какую «миссию» желал бы видеть оконченной.

До свиданья, милая Re, и счастливого Вам пути в будущем.

С. Рахманинов