А. М. Керзину

Многоуважаемый Аркадий Михайлович.

Не писал Вам так долго потому, что всё это время был очень занят подчисткой и поправкой партитур «Скупого» и «Франчески» к печати. На эту работу истратил около 4-х недель добросовестного и усидчивого труда.

Сегодня получил Ваше письмо с перечнем моих сочинений и поставил на них даты. Кроме того, вписал некоторые пропущенные Вами, но всё-таки мной написанные сочинения мои, которые, если и не пригодятся Вам для отчёта, то всё-таки дела не испортят, я думаю. Кстати, хочу подтвердить сейчас и те странности, которые Вы в моих делах усмотрите. В 1893-ем году я действительно написал так много, как на прилагаемом листочке сказано. Здесь ещё пропущен большой духовный Концерт, довольно приличных качеств, но, к сожалению, мало духовных, исполненный тогда же в концерте Синодального хора, относящийся к тому же году...

Затем от 1896 года до 1900 я ничего не писал. И это объясняется тем впечатлением, которое на меня произвёл провал моей Симфонии в Петербурге. Тот же факт, что я после Симфонии вскоре написал 20 штук мелких вещей, объясняется моей вынужденностью уплатить довольно большую сумму денег, которую у меня украли в вагоне и которая принадлежала не мне. Извините за эти скучные подробности, но моя Симфония и до сих пор моё больное место и при воспоминании о ней я начинаю хныкать и жаловаться.

Сейчас наступили дни назначенного мной себе отдыха. Таких дней будет около десяти. (По этому случаю совсем некстати испортилась погода!) По истечении этого срока, мы переедем, вероятно, на дачу, которую уже подыскали, но хозяин которой что-то не едет сюда для заключения условия. Это составляет только ещё одно лишнее беспокойство, так как найти эту дачу было очень трудно. Дачка мне очень нравится. Находится она на берегу моря, вёрст десять от Пизы. Домик отдельный. Есть там свободные и ненужные две комнаты. Милости просим к нам в гости. Будем очень рады!..

Результат Ваших переговоров с Дирекцией о Собинове меня возмутил. То-то и горе у нас в Дирекции, где вопросы искусства стоят во втором номере или лучше сказать во втором отделении, а вопросы личностей в первом отделении. И первое отделение это очень обширное! Очень доволен также, что Вы с Боолем (который мне лично всё-таки очень нравится и которого я не считаю «виною всех бед») говорили обо мне в таком тоне. Вероятно, мне придётся-таки писать ему и просить его отложить подпись контракта ещё на некоторое время. Сейчас ничего не могу сказать ещё определённого.

Переговоры с Америкой у меня только что опять возобновились, и я покончу раньше там, а потом здесь...

Затем всё, кажется. Очень рад был получить Ваше письмо и буду, конечно, очень рад, если получу и в будущем. Мой адрес всё тот же, или такой, как напечатан на заголовке этой бумаги. Если перееду, то мне перешлют, да и я сам Вам напишу тогда.

Мой привет Марье Семёновне.

Искренно преданный С. Рахманинов