М. А. Слонову

Милый друг Михаил Акимович.

Вчера отправил тебе разбор 2-ой картины и вчера же попробовал к ней приладиться. Никак мне это не удавалось, и всё меня что-то раздражало в твоих стихах. Причина эта, как я потом понял, заключается в рифмах. Милый друг, не надо мне их! Меня от них тошнит, и я никак не могу тогда естественно уложить их в музыку, и всё мне хочется как-то сгладить, скрасить и скрыть это однозвучное окончание. Вот почему мне нравится вступление Мато, там нет рифм. И вот почему одна строчка там меня опять не удовлетворяет, и прошу тебя как-нибудь переставить слова. «Твой образ как живой стоит передо мной»... Я на это так и не отыскал музыки. Вот почему, оказалось, мне так нравятся слова Спендия: «Помнишь ты, господин» и т. д. Там нет рифмы. И наоборот, всё другое у Спендия мне гораздо менее нравится, потому что там они есть. А рифмы противны, когда пишешь декламационную музыку. Когда ты увидишь какое-нибудь подобие арии или закруглённого номера, давай их тогда. Иначе нет. Не нужно. Пиши такими стихами, какие я тебе привёл сейчас, как, например, вступление к 1-ой картине «Саламбо», которое мне нравится стихами, но где я тебя просил переменить содержание ближе к Флоберу. Или опять-таки, рассказ Шахабарима, который мне нравится. Только это и хотел тебе сказать, т. е. не ищи рифму, а ищи наиболее естественную постановку слова.

До свиданья!

Твой С. Р.