Н. С. Морозову

Милый друг Никита Семёнович, оба твои письма получил и дважды благодарю тебя. Твоё письмо № 2, о формах Рондо, я спрячу и буду беречь. Оно мне может пригодиться, во-первых, в будущем, когда я снова наткнусь на что-нибудь непонятное; а во-вторых, это письмо я буду беречь как память о первом уроке форм, который мне преподали на старости лет только. Вместе с сонатами Бетховена, оно мне помогло разобраться в затруднившем меня вопросе.

Я продолжаю по-прежнему много заниматься, и потерял только одну неделю пока. Из этой недели два дня у меня отняла больная Ирина, которая теперь, слава богу, здорова. Один день отнял Лейпциг, куда я ездил на генеральную репетицию Gewandhaus’а.

Кстати, я не в восторге. Мне понравился больше в Лейпциге «Бетховен» Клингера, чем исполнение Никишем скверной Серенады М. Регера и Карреньо скверного Концерта фортепианного какого-то Довел, а главное, был недоволен «привлечённой» публикой, которая за всё это неистово хлопала. От всего этого вместе, вероятно, я захворал и в продолжение трёх дней чихал и кашлял без остановки. Вот эти дни и были пустые. Теперь по поводу программы для оркестровой фантазии. Это не «На севере диком»? т. е. не «Сосна и пальма» или Север и Юг? Программа мне нравится, но не скажу чтобы очень. Может быть, впрочем, это не то, и я ошибся! Во всяком случае напиши мне, что это такое, и затем, прошу тебя, напиши мне ещё какую-нибудь программу. Да у тебя и есть наверное что-нибудь в виду?

Как Ваша жизнь? Здоровы ли все?

Всего лучшего желаю.

Твой С. Рахманинов