Н. Д. Скалон

Долго мы с вами не переписывались, Наталья Дмитриевна! Вы мне не писали по случаю того, что вы чем-то заняты и не могли найти полчаса времени, чтобы вспомнить о ком-нибудь (вероятно, очень серьёзное дело), я по случаю того, что тоже был занят (очень и у меня серьёзное дело было: писал оперетку свою: «Алеко»). Вообще, мы оба хороши с вами.

Итак, я писал свою оперетку. Эта оперетка, вероятно, пойдёт в будущем сезоне у нас в одном из опереточных театров, т. е. в большой или частной опере. 15-го апреля у нас не было экзамена и не могло быть, потому что нам дали либретто только 26-го марта. Теперь же я буду играть свою оперу только 7 мая Консерваторской комиссии, после чего, верный своему обещанию, напишу вам об отметке. С чего вы взяли, дорогая Наталья Дмитриевна, что я буду огорчён, если мне из-за интриг не дадут большой золотой медали. Изволите на меня напраслину возводить. Абсолютно всё равно.

Между прочим вы пишете, что тётя расхваливала вам некоторые места из моей оперетки. Положительно не понимаю, откуда она это слышала. Действительно, впоследствии, после вашего ко мне письма, я ей играл кое-что из оперы, но трудно было что-нибудь понять, потому что я, со своей игрой, и рояль, со своим качеством, мы никуда оба не годились. Это было, я повторяю, уже после вашего письма, после чего я не имел счастья от вас что-либо получать. Кончил я свою оперу 13-го апреля. С тех пор я приходил в себя, занимался ничегонеделанием, празднованием праздника святого лентяя, питьём коньяка и, в конце концов, маленькими поправками своей оперы. Серьёзно же говоря, и до сих пор спину ужасно ломит.

Вы между прочим удивляетесь тому, что моё последнее письмо к вам шло целую неделю. Я вам могу сейчас объяснить это. Написавши это письмо, я положил его на стол, и как это часто со мной бывает, забыл о нём; и так это письмо, пролежавши некоторое время у меня на столе, попало на глаза папе, который лучше выдумать не мог, как бросить его в почтовый ящик. Вот чем объясняется неаккуратность нашей почты. Не дай бог, чтобы и это письмо постигла та же участь, а то вы, по всеобщей склонности человеческой ошибаться, будете ругать ни в чём неповинных почтальонов.

Найдите хоть минуточку времени урваться от ваших серьёзных занятий, чтобы поклониться от меня вашим сёстрам.

Итак, остаюсь всегда готовый к услугам.

Странствующий музыкант, опереточный композитор

С. В. Р.