Л. Д. Скалон
[Лебедин, Харьковской губ.]
Сел поговорить с вами, дорогая Людмила Дмитриевна.
Давно мы с вами не говорили, давно не видались, давно вы мне даже привета своего не присылали. Совсем забыли больного старика, так вам преданного, как дай бог всем вашим бывшим, настоящим и будущим слабостям. Кстати, передайте моё искреннее уважение вашей бывшей сиятельной слабости (это мне ментор сказал!). Я всем желаю добра. Меня всегда радует, когда хоть одному человеку приятно и хорошо живётся. Ваша бывшая сиятельная слабость принадлежит к этому случаю. Ему, вероятно, хорошо там у вас. Легко, приятно, весело. Он счастлив. Очень рад, конечно, за него. Наконец, наслаждается природой. Всё-таки знаете: и ночь, и любовь, и луна! Чудесно! Завидую таким людям, потому своё отжил, постарел, одной ногой в гробу. Пожил в своё удовольствие и баста. Так что нашему брату теперь только и доставляет удовольствие смотреть на чужое счастье. Знаете, как-то своё вспоминаешь, и на том спасибо. Теперь же я болен. Впрочем, не то болен, не то здоров. Не разберёшь что-то... Темна вода во облаках. Всё-таки спина и в настоящую минуту ужасно болит, точно как будто ноет, скребёт, давит. Бог её знает, что с ней делается. Говорят, пройдёт. Ну и отлично. Затем... и так дальше. Не в этом счастье. Повторяю, пройдёт. А в общем недурно: всё-таки ем, пью, сплю, — всё как следует быть. Немножко жалко, т. е. очень жалко, что забывают меня, и забывают люди, которых я люблю. Не пишут, не вспоминают. Как приятно получать письма милые, сердечные. А-то, ей-богу, скверно. Ну, что вам стоит. Оставьте вашу сиятельную слабость (бывшую!) хоть на несколько минут и напишите мне хоть несколько строчек. Благодарен буду очень. Я даже буду счастлив... Впрочем, это бывает иногда тяжело оставлять, тогда не оставляйте. Сидите и наслаждайтесь, и дай вам бог всех благ земных.
Преданный вам С. Рахманинов